Когда мы будем вдвоем
[1] [2] [3]
Битва с начинающим человеком
Сотрудничать с попутчиками жизни налегке,
Сжимая свою злость в наивном белом кулаке.
Дворовые события, дворцовый кабинет
Платеженеспособным отвечают сразу НЕТ!
Припев:
А я веду битву
С начинающим человеком,
Гражданином Земли.
Поломанные речи, раскаленный автомат.
Литейные цеха и разновидностей парад.
Величие умерших деклассированных снов.
Ты отвечай, чтоб выжить, что сегодня не готов.
Распятье высшей меры, непрожеванный кусок,
Дворняжка с пулей в сердце, нецелованный сосок,
Дырявые ботинки и кустарник бытия,
Колючка да шипы, на розе проволоке - я.
(31.01.00)
Во всякой всячине - буквально ничего.
Проститься просто. Сложно оправдаться.
Он - человек, который сделал сам себя,
А я лишь без пристрастия натянут.
Замедленный Юпитер свой ведет допрос.
Он цельно восстановлен, как однажды;
Непревзойденный в имени своем, летит,
И дело чести - бросить иль расстаться.
Припев:
Я сделал все, что мог. Прости, но это так.
Быть может, встретимся еще когда-то,
И губы промолчат "привет". Ты сделай вид,
Что будто не было, что ты меня не знаешь.
Мне жаль...
Всего хорошего! Ты спишь и видишь сны.
В них юный бог тебя в дверях встречает.
Отсюда - гнев на трезвость жизни. Черт с ним!
Из ничего получится печальный звон.
Я все сказал. Мне легче будет помнить день,
Что скоро дал, да быстро отнимает.
С крупинкой соли ты прочтешь меня в стихах.
Уж жребий брошен. Смотришь. Понимаешь.
(01.02.00)
Храни меня, мое электричество, здесь.
Я помню не много, но это - не лесть.
Я знаю и свет твоих неподатливых струн,
Чужое забвенье, сияние лун...
Когда я вижу храм, что потоплен в воде,
Я знаю, вода освятится, но где
Единый Бог наступит, пройдется по нам?
Коньяк потечет мимо нас по губам.
Припев:
Я больше не буду, как все.
Я буду скучать по весне,
Я буду молиться во сне,
И дворник Кропоткин
Когда-то придет ко мне.
(14.02.00)
Председатель, мне странен вопрос
Твой о том, сколько в ней папирос,
Сколько в ней было нас и вина -
Не хочу знать о том никогда.
Ты смешься в лицо мне. А жаль.
Ведь от тех, кто с тобой был, лишь гарь
На руках твоих тонких лежит.
Председатель, твой голос дрожит.
Я и сам был тобой, но сейчас
Понимаю, как глуп этот фарс.
Да и все - только фарс, только бред.
Ну скажи, сколько в нас сигарет,
Председатель.
(18.02.00)
(Всем моим знакомым и незнакомым Ленам)
Ты видишь вдали белый свет,
Но это пускай не тревожит тебя до рассвета.
На кухне, забытая кем-то, мерцает газета.
Ты в ней не находишь ответ.
И так же, как прежде, во тьме все дымит сигарета.
На завтрак - лишь дым сигарет.
А вечер, что был у воды,
Не вспомнить. Нам выпала честь погулять по прибою.
Ласкают доспехи своим камуфляжем героя,
Но это - предвестье беды.
И белые птицы кружатся опять над тобою,
И вновь засыхают сады.
Летит из Вселенной стрелой
Кусок неизвестной планеты; монахи скучают,
А в грязной таверне бутылки, как прежде, летают
С живой незабвенной водой.
И с юга серебряным льдом города наступают,
А он все стоит за спиной.
До новых времен - лишь чуть-чуть.
Рыбак все надеется съесть позлоченную рыбу.
Палач разломал свой топор и уселся под дыбу
С казненым раствора хлебнуть.
Сигналом к спасению будет за это "спасибо".
Пока. Мне пора в этот путь.
Припев:
И, Лена, ты чувствуешь, падает снег?
Возьми меня так, как я есть, кто я есть.
Но, Лена, видишь, как падает снег
Здесь?
(20.02.00)
Королева Елена, зачем ты разбавила спирт свой водой?
Ты простои, но я выключил свет, и я - больше не твой.
За твоею спиной кто-то молча сопит, кто-то смотрит в тебя.
И ты помнишь не то, что хотела бы помнить. А зря.
Я закончил недавно писать свой рассказ. Он принес мне позор.
И мы все - под контролем. Они все выходят в дозор.
И все кончилось так, как в индийском кино, с той лишь разницей, что
Так никто и не понял, что поздно бежать за пальто.
Так спасибо. Мы все так серьезны, так заняты между собой.
Я смотрю в эти крыши, я помню, я знаю, что бой
Может быть без конца, но победе не быть. Мы все брошены вниз.
Очарованный глаз. Очарованный день. Кипарис.
Королева Елена, зачем ты разбила хрустальный рассвет?
И, когда в этом городе станет темно, его нет.
Мы все так беззаветно желаем быть вместе с тобой. Но зачем?
О, это странный вопрос... Кто-то - чтобы любить; кто-то - с тем,
Кто-то с тем, чтобы видеть тебя на кресте обнаженной, немой;
Кто-то - с тем, чтоб сказать, что пора возвращаться домой.
Но я знаю их всех, и они недостойны твоих берегов.
Я посторил корабль, и я плыл, но - все без парусов.
И никто мне не скажет, зачем, королева Елена, я здесь.
Ты прости, но я выключил свет, и я - больше не весть.
И, чем дальше, тем больше; чем выше, - страшней подниматься вперед.
Ты не можешь сказать мне, идти по мосту или вброд
Королева Елена...
(09.03.00.)
Он подпоясал свой кушак и сжал свой меч в руке.
Он понимал, что, может быть, придется пить в тоске.
Взглянул с иконы Божий лик и стало хорошо,
Хлебнул стакан-другой вина и быстро прочь пошел.
Его дорога далеко - он понимал все сам.
Он славил Будду и Христа и даже пел ислам.
Ему не надо много слов. Точнее, он был нем.
А, может, слеп. А, может, глух. Не помню уж совсем.
А под копытами коня змеились пыль и мох.
Скакал он, кольцами звеня. Все с небв видел Бог.
А он все ехал прочь да прочь. Куда - не знал и сам;
Но песню пел, и в такт ему шумел осенний гам.
Припев:
Государыня-императрица Елена Прекрасная,
Сладко быть нам с тобой, но с тобой наша жизнь - вся напрасная.
Государыня-императрица Елена Душистая,
Сделай так, чтобы ночь без постели и чистая.
Государыня-императрица Елена Красивая,
Ну отчего же жизнь наша вся такая паршивая?
Государыня-императрица Елена Лучистая,
Сделай так, чтобы ночь - без кроватей и - чистая.
Метался конь, и в поле - мгла. Лежит во мхе седом
Могучий камень, как прирос, с таинственным письмом.
Он прочитал: "Налево - смерть. Направо - будешь жить,
Но, впрочем, так, что, мой совет, уж, право, и не быть.
Вперед поедешь - там тюрьма и виселица ждет.
Назад - ты был там (и не раз) без суток целый год."
Он почесал могучий лоб, подумал: "Вот беда.
И кто же знает наперед, что лучше: смерть? Тюрьма?"
Подумал, сел и закурил подмокший самосад.
Спустился ворон и сказал, что нет пути назад.
А он не дал тому допеть и затянул свою.
Была та песня не моя, но вам ее спою.
Припев
Когда рассвет разбавил ночь, и тучи отлегли,
Увидел он разбитый дом в косых лучах зари.
Здесь кто-то жил давным-давно, но больше не живет.
Кругом - все кости, черепа... И он пошел вперед.
Он на столе нашел бутыль прогнившего вина
И труп снаружи без зубов - сама баба Яга.
Включил транзистор на стене, поймал одну волну,
И песня тихо полилась. Он слышал песню ту.
Припев
(09.03.00.)
Вот идет Достоевский, мечтатель сырой,
И он держит в кармане пятак золотой.
И он был в пустоте запредельных смертей.
Он попробовал верить, но молвил: "Налей".
Наступила пора верить нашим стихам,
Наступила пора не идти по следам.
Мы имеем на жизнь свое право любви,
Но они нам солгут, а ты - не говори.
Так слепи себе ангела из колбасы,
Из сплетенья дождей, из печали росы.
Он связан с ними отныне во веки веков.
С ним мы стали друзьями, но - в клетке из снов.
А иначе не может быть смысла войны.
Я держался всегда лишь своей стороны.
Но я знаю, что я ничего не могу
Против тех, кто стоит на другом берегу.
И отныне я сдох, и меня больше нет!
Вот мой вам благодарный ответ на ваш бред.
Он вернется еще из могилы сырой,
И мы с ним погрустим за стаканом с водой.
(11.03.00.)
Ты извини, но я не верю
Китайской Книге Перемен.
Стою за настоящей дверью
И сквозь нее - нельзя совсем.
Пусть гексаграммы обещают
Нам встречу скорую с тобой,
Они меня уж не прельщают.
Все это - ложь, вино с водой.
(10.03.00.)
|
[1] [2] [3]
На список всех тетрадей Вверх
Были
Когда мы будем вдвоем
|
