Вестник беды (часть 2)

(рассказ)

Автор: Павел Журавлев aka Фанат

Воспоминание второе

Система Соляр Секунда, планета 0x232A. Колония "Аргон 18/31", два года спустя после отбытия Роджера с планеты.

День для детдома №17 был чем-то вроде необходимого зла. Пока было светло, не по годам злые дети скучали на уроках, грубили учителям, дрались и, как они считали, постигали прочие таинства "взрослой жизни".

Но когда становилось темно, то для обитателей детдома начиналась настоящая жизнь. Драки и свары начинали кипеть с тройной энергией, уровень потребления алкоголя, наркотиков и прочих вредоносных веществ, столь популярных среди молодёжи, подскакивал до невероятных высот, и каталажки полицейских участков наполнялись давно знакомыми личностями.

Кассия Уивер была чем-то вроде жемчужины среди своих похожих на животных сверстников.

Если сейчас основное население детдома составляли "проблемные" дети, от которых отказались родители (год спустя война сотрясёт Соляр Секунду, и тогда детдом "Аргона 18/31" наполнится сиротами), то Кассия была полнейшей противоположностью.

В свои неполные восемнадцать лет она была удивительно красива, но, к сожалению, не считала это достоинством, вполне оправданно опасаясь кишмя кишевших в детдоме агрессивных сверстников мужского пола. Если девушки, как правило, стараются только подчеркнуть и выпятить свою привлекательность, то Кассия всеми возможными способами убивала свою красоту.

Она специально не пользовалась косметикой и отрастила пышную гриву волос, пытаясь скрыть за локонами правильные черты лица, носила пуловер на три размера больше её собственного и серую юбку ниже колен, из-под которой выглядывали ноги в непрозрачных чёрных колготках и поношенных кедах.

Словом, Кассия выглядела чучелом. Так её называли все, а она старалась не подавать виду, что её это устраивает. Она никогда ни с кем не разговаривала, стараясь никого не провоцировать, и всё чаще запиралась в комнате, где жила с двумя своими одноклассницами.

Эту ночь Кассия запомнила навсегда.



За окном гремел гром, но никого это не удивляло - дожди и грозы на 0x232А были обычным делом, до завершения терраформирования оставалось ещё двести лет.

Почти все обитатели покинули детдом, отправившись на поиски удовольствий (они предпочитали искать их на дискотеках, в ночных клубах и барах). Кассия наконец-то осталась одна.

Она повернула ключ в замке, чтобы никто не мешал, и вытащила из-под матраца своей койки брошюрку, которую нашла несколькими днями ранее во вкладыше купленной ею книги.

"Вступайте в ряды ВВС нашей с вами родины! У нас нет бесполезных! Нам неважны ваши физические данные, пол и возраст! Мы найдём место для всех и каждого!".

"Итак…"

Кассия, постукивая пальцами по покоробившейся столешнице, жадно вчитывалась в текст.

"На военную службу принимаются лица, достигшие совершеннолетия. Также ведётся набор в лётное училище лиц между шестнадцатью и восемнадцатью годами.

Наш адрес…".

Сердце Кассии как-то странно затрепетало. Вот, значит, какое оно, это чувство - счастье…

Небо… Оно всегда казалось ей идеалом чистоты. Не то что бы оно было ясным каждый день, совсем наоборот, и всё же, полетав однажды на самолёте во время экскурсии, Кассия не могла забыть то прекрасное чувство полёта.

Может быть, она могла бы выучиться на другую специальность, нежели пилот, но "Аргон 18/31" не предоставил ей никакого выбора.

Здесь не было никаких учебных заведений. В четырёхстах километрах отсюда находилась колония "Аргон 10/31", которая славилась своими университетами.

Но у Кассии не было никаких средств, чтобы туда добраться, и никаких средств на которые можно было бы жить.

Похоже, что армия была для Кассии самым подходящим вариантом. Женское отделение там не так гоняют по боёвке, как мужское, и армия Земного Доминиона всегда славилась тем, как она учит и содержит своих солдат.

Кассия не была наивной, и понимала, что на горизонте маячит война. Сколько бы жители планеты не отворачивались от него, в конечном итоге им тоже придётся расхлёбывать все последствия.

Но… Война в любом случае захлестнёт планету, и Кассия не сможет спрятаться от неё, даже если она не будет служить в армии.

"Никогда не знаешь, где тебя подстережёт смерть".

Она всё решила для себя. Значит, лётное училище. Она вполне может позволить себе его, ведь с оценками за семестр всё в полном порядке.

Кассия положила брошюрку в книгу, как закладку, и уставилась в окно, погрузившись в раздумья.

Можно уйти этим же утром… Она посмотрела на часы. В принципе, сейчас уже почти утро. Не нужно разводить дебаты с администрацией детдома, слишком много болтовни. Можно сделать это из места, очень далекого отсюда.

Значит, ещё три часа, потом начнётся рассвет…

Кассия улыбнулась сама себе и начала собирать вещи. Ей не пришлось долго возиться - зубная щётка и паста, документы, кредитка с жиденькой стипендией, небогатый набор одежды, несколько книг и игрушки детства - два маленьких плюшевых медвежонка разных цветов (одному Богу известно, как Кассия смогла уберечь их от загребущих лап ровесников) - без труда поместились в рваный рюкзак.

Кассия стояла посередине комнаты, думая, не забыла ли она чего, когда в запертую дверь требовательно постучали.

- Кассия, чёрт-тя дери! - заорала не по-женски грубым голосом соседка по комнате, не переставая молотить кулаком в дверь. - Вечно ты запираешься. А ну быстро открой!

Кассия снова натянула маску замкнутости и повернула ключ в замке.

Соседка распахнула дверь, и обнаружилось, что, во-первых, она сильно под газами, а во-вторых, её сопровождают три типа, с которыми Кассия меньше всего хотела бы встретиться.

Кассия не знала, к какому типу отнести дружбу Фреда, Дасти и Хофа. Однако классификация их самих не составляла особых проблем.



Моральные уроды. В данном случае вряд ли это было оскорблением, скорее, диагнозом.

Фред сколько угодно мог называть совместные пьянки и шатания по ночным улицам и каталажкам с двумя своими единомышленниками "дружбой". Но Кассия никак не могла понять, что же это за дружба такая, когда после некоторого возлияния, "друзья" были готовы вцепиться в горло друг другу без всяких причин. Ни Фред, бывший вожаком в своей мелкой шайке, ни его кореша не считали нужным извиняться, если один двинул в лицо другому, даже будучи достаточно трезвым.

А вообще было известно только два случая, когда сей союз находился на грани разрыва. В первый раз Фред, уронив и разбив бутылку с дешёвым пивом, разозлился и отвёл душу на стоявшем неподалёку Дасти.

Он чисто по-дружески врезал приятелю в челюсть и несколько раз пнул его в лицо. Затем, поняв сквозь хмель, что Дасти не собирается вставать и издаёт странные хрипы, Фред запаниковал и вызвал скорую помощь.

С самым что ни на есть траурным видом Фред приходил в больницу к Дасти, валявшемуся на койке с воротником Шанца на шее, и пытался протащить к нему единственный гостинец, до которого мог додуматься - то самое пиво, из-за которого его друг и угодил в больницу.

Как ни странно, Дасти простил подобное обращение. После того, как Фред ходил за ним с виноватым видом (из-за ужасного характера он растерял всех друзей, и боялся потерять ещё одного), Дасти всё-таки сменил гнев на милость, и всё пошло прежним ходом.

А затем, спустя два месяца, изрядно набравшийся и неспособный встать на ноги Хоф решил устроить тир. Мишенью был Фред, который настолько пропитался спиртом, что не мог убежать, а снарядами - пивные бутылки (непочатые!), которые притащил Дасти.

Окосевший Хоф поначалу не представлял собой угрозы, и постоянно мазал. Но затем посланная судьбой бутылка угодила Фреду точно по башке, залив его пивом и осыпав осколками.

Когда явился Дасти, непонятно куда отлучившийся и обнаружил, что три четверти живительной влаги равномерно разбрызганные по асфальту на пять метров вокруг, Хоф остался без зубов.

Затем, протрезвившись наутро, Дасти понял, что и Фреду, и Хофу нужна медицинская помощь, и настала его очередь звонить в больницу.

Теперь пропасть пролегла между Фредом и Дасти на одной стороне, и Хофом на другой.

Но время лечит, даже такие безнадёжные случаи, и, разжившись зубными протезами (с неприличным словом, выгравированным на передних верхних зубах), Хоф всё же решил пойти на мировую, и Фред с Дасти сдались.

Самыми комичными и опасными были их амурные похождения. Неопытному человеку могло показать, что они "перепробовали" уже всех девок в округе, но на самом деле все трое были самыми настоящими неудачниками, хоть у них и получалось довольно ловко отводить от себя подозрения.

С их ужасным норовом не могла смириться ни одна девушка, пусть даже самая распущенная, и шоблу Фреда вечно динамили. Это было смешно, но лишь со стороны, потому что никто из троицы так и не научился держать ярость от очередной неудачи в себе, и с удовольствием выплёскивал её на окружающих.

Вот это и насторожило Кассию, всегда очень чувствительную к настроениям окружающих её людей.

Зачем шумная компания ввалилась к ней в комнату, было и так понятно, учитывая то, что от соседки Кассии, Зары, несло спиртом так, что можно было самому опьянеть.

- О-о, опять это чучело, - Фред, как маленький ребёнок, ткнул пальцем в Кассию. Правда, он не мог удержать руку, и его палец выписывал какие-то странные узоры, из чего Кассия поняла, что Фред находится в естественном (и даже необходимом) для него состоянии глубокого алкогольного опьянения.

- Тебя, Касси, никто не хочет, - продолжал излагать Фред. - Никому ты не нужна, а потому шла бы ты отсюда, а мы между тем…

- Э, коза! - раздался сзади недовольный голос Дасти, который тряс растянувшуюся на койке Зару. Та громко захрапела. - Твою же мать, она заснула!

- Ну что за… - чертыхнулся Фред. - Вечно эти бабы всё портят!

- Ну, а может, её так, во сне? - хихикнул Хоф, но Фред злобно оборвал его:

- Ты что, некрофил? Я тебя щас перевоспитаю. Спящих баб прут неудачники!

"Коим ты и являешься" - злорадно подумала Кассия, бочком подбираясь к двери в заднюю комнату, где лежал её собранный рюкзак.

И тут она действительно почуяла неладное, когда Фред вперил в неё мутный взгляд поросячьих глазок.

- А знаете, парни, - прогудел он. - Мне вот всегда было интересно, а что у этого чучела под пуловером, а?

Дасти и Хоф заржали. Фред сделал шаг вперёд:

- Ну, раз твоя соседка спит, чучело, - вкрадчиво сказал он. - Может, ты нас выручишь?

"Зря я ждала, - с горечью подумала Кассия. - Теперь не выкрутишься".

Она судорожно размышляла, что же ей делать, и, хотя принятие решения отняло чуть меньше секунды, ей показалось, что прошла вечность.

Перспектива развлекать трёх уродов ввергла её в ужас, и потому оставалось только одно - отчаянное сопротивление. Уж что-то, а драться Фред умел даже в самом безнадёжном состоянии опьянения, и был одним из самых сильных парней интерната.

Влепить пощёчину, оттолкнуть, просто завизжать - только раззадорить их. И что же остаётся тогда?

Ответ пришёл из глубин подсознания, сказанный женским голосом (быть может, это был голос мамы, которую она никогда не знала?): "Будь сильной, иначе растопчут".

Значит, придётся оставить все женские штучки, и примерить на себя непривычную, да и не слишком приятную для девушки мужскую личину. Быть посему.

Кассия никогда не была сильной, но адреналин всегда творил чудеса, и потому её рука сама сжалась в кулак, и она врезала Фреду точно промеж глаз. Удар получился просто замечательным, хорошо поставленным, как у профессионального боксёра. Вот и первый повод гордиться собой.

Не ожидавший подобного Фред хрюкнул и упал на пол. Впрочем, хмель слетел с него быстро, и он вдруг завизжал, чего Кассия от него совсем не ожидала:

- Охренела? Думаешь, я драться не умею?

И вдруг он выхватил нож.

"Идиот! Да он ведь сам не понимает, что творит!"

Но быть сильной значит быть сильной до конца. И Кассия вновь бросилась в атаку.

Фред снова получил смачный удар в лицо, не в силах увернуться, и ловкая девичья рука вырвала нож из его пальцев.

- Иди отсюда, Фред, - сказал Кассия, и обрадовалась, что её голос вовсе не дрожит. Пусть думают, что она не боится.

- А ну отдай нож, сука! - рявкнул Фред, и снова набросился на неё.

На этот раз он завизжал ещё громче, потому что кисть его левой руки сама накололась на выставленное лезвие ножа, чего Кассия вовсе не хотела.

Ей захотелось бросить нож, но спектакль следовало довести до конца. Она пнула Фреда в живот, и тот отлетел назад. Он дрожал, держась за окровавленную проколотую кисть, но больше не предпринимал никаких попыток контратаки.

"А теперь - кульминация".

- Ну вот, уродец, - Кассия показала Фреду покрытое кровью лезвие ножа. - В следующий раз я тебе глаза выколю, так что подумай. А вы двое - она указала лезвием на застывших в оцепенении Дасти и Хофа. - если надумаете ко мне лезть, то посмотрите на него, и вам всё станет ясно. Пошли к чёрту отсюда!

И она удивилась, насколько ревностно все бросились исполнять её приказ. Даже Фред сориентировался, вскочил на ноги и, бросив на Кассию злобный взгляд, выбежал прочь.

Она осталась одна.

Нож выскользнул из её пальцев, упал и воткнулся в пол.

"Вот оно, значит как, быть сильной. Я думала, что это куда приятнее".

Она была доброй в душе, и годы в интернате её не испортили, но осознание того, что свою доброту, которая в любой момент может обернуться в мягкотелость, придётся прятать за злобой и неприступностью. Сила и только сила…

Но второе открытие обрадовало её куда больше - значит, все, кто поступает, как Фред, Дасти и Хоф - обыкновенные трусы. Да и большинство людей - трусы. Смелый и честный человек никогда так не будет поступать. А это значило, что стоило лишь Кассии скрыть свой страх, как начинали бояться уже её.

Что ж, это действительно поворотный момент. Да и что там говорить, вся эта ночь словно соткана из этих самых поворотных моментов.

Как ни было бы приятно одержать верх над теми, кого она всегда ненавидела, но самое главное было ещё впереди.

Кассия подняла рюкзак и вышла в заднюю комнату. Она распахнула окно, прислушалась к звукам дождя снаружи и села на подоконник.

И вот оно - чёрная неизвестность впереди и ненавистное прошлое за спиной. Насколько же нужно быть отчаянной, чтобы вот так прыгнуть вперёд, в омут с головой?

Одиночество станет призраком, нежеланным спутником, от которого она никогда не сможет избавиться. Кто-то будет всю жизнь влачить за собой молчаливый упрёк миллионов заплаканных глаз, а Кассия будет идти одна, и никто даже не взглянёт в её сторону. Все станут призраками, все отвернутся, и она ещё долго будет заставлять себя двигаться, сделать ещё шаг, прежде чем достигнёт неясной, мутной цели, которая будет поддерживать в ней жизнь.

"И надо бы сказать "прощай", - подумала она. - Но здесь говорить это некому".

И она спрыгнула вниз, не оглянувшись назад.

Год спустя

Ранее отброшенный за пределы космического пространства Земного Доминиона флот Аэрдос снова вошёл в систему Соляр Секунда. Космическая оборона местного отделения Земного Доминиона прорвана, началась бомбардировка планеты 0x232A. На помощь приходит третье крыло Космической Кавалерии Земного Доминиона, и на планету сбрасывается десант с приказом эвакуировать гражданских лиц.

Плакать Кассия разучилась ещё в шесть лет, когда поняла, что её слёзы ужасно радуют сверстников в интернате.

Её группу эвакуировали из штаба транспортного узла колонии "Аргон 18/32", где они проходили стажировку.

Кассия оглянулась на своих сокурсниц. У многих на глазах стояли слёзы, но военная дисциплина давно приучила их действовать и размышлять здраво.

Даже сейчас, среди огня и смерти, форма на девочках была чистая и аккуратная, и они ярким пятном выделялись среди измазанных сажей и вонявших гарью десантников, мечущихся туда-сюда.

Кассия с тоской посмотрела на горящие здания. И вот, она вернулась в "Аргон 18/32", откуда сбежала год назад. И не было никакой тоски и ностальгии за весь тот год, пока она училась военной дисциплине в общежитии (там, кстати, жилось куда как лучше, чем в интернате) и постигала все тонкости пилотирования всех возможных видов транспорта.

Она здесь никого не встретила из прежних знакомых, да и не особо жалела. В армии, пусть даже в женском составе, было довольно тяжело, но всё же… Почему-то там было роднее. Может, просто потому, что обитатели общежития не были так враждебны?

Прогнозы Кассии точно сбылись - война очень быстро настигла планету, и даже гражданские не смогли её избежать. А ведь меньше года назад они вообще не верили ни в какую войну.

А ведь "Аргон 18/32" только-только успел восстановиться после прошлогодней бомбёжки.

Теперь надежды на перестройку не было - бомбы флота Аэрдос сжигали буквально всё, даже землю. Спасения нет…

Один из десантников, судя по знакам отличия на броне, лейтенант указал на темнеющий в небе силуэт корабля:

- Это - "Аэлита". Как только он сядет вон на той площадке, немедленно заходите на борт. Держите порядок, смотрите, чтобы остальные не толпились.

Девушки чётко отсалютовали ему, и лицо лейтенанта смягчилось.

Откуда-то слева донёсся истошный вопль, а вслед за ним последовал сплошной поток отборных ругательств. Кассия удивлённо повернула голову.

Источником шума был хромающий десантник, появившийся из-за угла. На нём почему-то не было бронежилета и шлема, но потом всё стало ясно, когда вслед за ним вышла девушка в его броне, которая была ей велика.

Десантник оступился и рухнул на колени. Девушка попыталась подхватить его под локоть, но тот отпихнул её и снова начал орать.

- Ну что там? - раздражённо спросил у самого себя лейтенант и жестом послал двух человек проверить, что происходит.

- Ты корова тупая! - орал десантник, пытаясь встать, но каждый раз его ноги подгибались, и он снова сползал на землю по стене. - Я же сказал - держись сзади, и не лезь вперёд! И без тебя справлюсь!

Девушка сняла шлем, и Кассия узнала её - это была медсестра Жанна, проходившая стажировку в их госпитале. Судя по её красным глазам, она плакала всё то время, пока истерик-десантник вёл её по горящим улицам к месту эвакуации.

- Уотерс! - рявкнул один из десантников, подбежавших к ним. - Чего ты тут разорался?

- Да они все сгорели! - взревел Уотерс (так его звали) и сделал новую попытку встать. Кассия подивилась силе его лёгких. - Шон, они все сгорели! Гарри, Джонни - от них даже пепла не осталось! А те женщины! Эти идиотки полезли прямо под огонь! И эта овца, - он указал на Жанну. - тоже то и дело норовила вылезти под бомбы! Дура!

- Хватит орать, баба! - прервал его десантник и залепил ему хорошую затрещину, забыв, что он в броне.

- Не бейте его, - вмешалась Жанна. - Он ранен, у него в крови яд…

- Заткнись! - снова заорал Уотерс, и десантник тряхнул его:

- А ну тихо!

- …Яд провоцирует истерику, - продолжила Жанна. Её голос немного подрагивал. - Ему немедленно нужна медицинская помощь.

- Тебя не спросил! - Уотерс схватился за раненную ногу и всё-таки умудрился встать. Но лишь для того, чтобы получить очередную пощёчину от товарища:

- Да заткни ты своё хайло, Роджер!

- Бери его за ноги, - сказал второй десантник, спокойно наблюдавший за перепалкой. - Затащим его на "Аэлиту".

Они подхватили Уотерса и резво побежали к посадочной площадке, где уже производила посадку "Аэлита".

Кассия с остальными девушками из училища повела группу эвакуируемых гражданских к трапу, не давая испуганным людям нарушать порядок загрузки.

Она оказалась совсем рядом с раненым десантником, который перестал, наконец, орать, и теперь всхлипывал, сидя у трапа:

- Я пытался их уберечь, а они меня не слушали - были слишком напуганы. Я дал этой девчонке бронежилет и шлем, не хватало, чтобы задело ещё и её…

- В лазарет, - сказал Жанна, и десантники снова взяли Уотерса на руки. - Я сама им займусь.

Роджеру 21 год.

Потерянный, разбитый своей неудачей, он всё же воодушевился, увидев, сколько человек удалось вывезти из огромного пожара, в который превратился город. Он ожидал больших жертв.

Поражение или победа? Ну, это смотря с какой стороны посмотреть.

Напускное веселье, которое он старательно пытался поддерживать после отхлынувшей истерики, всё-таки не выдержало и сдулось, как воздушный шарик, когда Роджер снова посмотрел в иллюминатор.

И это его любимый город… Всего лишь четыре года назад Роджер покинул его. Это казалось очень долгим сроком после того, как молодого парня, которому только-только исполнилось восемнадцать лет, затянуло в дезориентирующий, страшный и неведомый вихрь войны с напирающим неизвестно откуда и непонятно зачем инопланетным противником.

Город сгорел за ничтожные часы. Внезапно вспыхнув, он и не думал гаснуть, и руины продолжали тлеть. Любимый город. Ещё один значительный фрагмент прошлого вырван с корнем.

"Я растоптан. Я разбит".

Последняя эмоциональная связь канула в лету, но её потеря уже не смогла поразить Роджера после того, как когда-то в такой же бомбёжке сгинули его родители. Тел так и не нашли.

Ничего не осталось, и не о чем было жалеть. Может, поэтому он так хотел кого-то спасти?

Роджер зарылся поглубже в подушку, готовясь как следует погрустить о своей разрушенной жизни, но так и не успел осуществить свои намерения.

Ему срочно пришлось прекратить свои переживания, потому что в палату вошла незнакомая девушка.

Мельком взглянув на её лицо, Роджер снова отрешённо уставился в окно. Однако глаза девушки вновь притянули его взгляд.

- Корабль сейчас взлетит, - сказала девушка. - Я отведу вас в вашу каюту.

- Гм, хорошо, - Роджер так и не смог подобрать нужный ответ, и ему пришлось ограничиться набором бессмысленных звуков.

Он поначалу смутился, но понял, что девушка, судя по её виду, порядком устала, и не обращает внимания на его глупости.

- Жанна сказала, что вы не можете ходить, - девушка подошла поближе и протянула Роджеру руки, словно распахивая объятия. - Позвольте, я помогу.

Роджер хотел что-то ответить, но вновь запутался в мыслях.

- Ну же, - девушка сама взяла его за руки и рывком подняла, точнее попыталась поднять Роджера на ноги.

Подчинившись, он, встал, и, конечно же, не выдержав боли в ноге, чуть не упал на колени.

Девушка пискнула и подхватила его. Лицо Роджера уткнулось в грубоватую ткань сорочки на её плече. Ладно хоть, не ниже.

Неуклюже, он всё-таки приподнялся на одной ноге, и девушка перекинула его руку через плечо.

Их взгляды встретились, но спустя мгновение они, не выдержав, спрятали глаза.

Роджер открыл было рот, чтобы произнести глупую фразу: "зачем вы, можно взять костыль или коляску...", но тут же заткнулся - ему показалось, что девушка, единый луч, вдруг разложилась на спектр отдельных ощущений, которые одновременно ударили в его разум.

Неуловимый пряный запах, исходивший от неё, мягкая, кажущаяся скользкой (просто у него вспотели ладони) кожа под пальцами, и тонкие черты её лица, казалось, стёрли начисто его сознание.

- Знаете, у вас очень красивые глаза, - сказал Роджер, не контролируя себя, и тут же осёкся. Ч-чёрт!

Девушка на мгновение застыла в недоумении, и всё-таки… И всё-таки улыбнулась.

- Да, спасибо, - ответила она и повела его к выходу.

Роджер порадовался, что не сказал девушке про костыли. Никогда ещё он не испытывал подобного.

"А я стал порядочным чурбаном, - подумал он. - По-моему, такой чувственности у меня не было уже… Я уже и не помню, когда такое было в последний раз".

Вдруг ему стало очень горько, когда он осознал, что эти четыре года, с тех пор, как его загребли в армию, улетели в никуда.

Единственный ребёнок в семье, он подростком покинул родной дом, и отравился туда, где погибают мечты и разбиваются жизни. А потом он узнал, что у него больше нет дома. И нет семьи.

"У меня ничего не осталось. Четыре года прошли как сон. Я ничего не добился, не приобрёл ничего нового".

Роджер проглотил слёзы, стараясь, чтобы девушка ничего не увидела. Стараясь не глядеть на неё, он устремил пустой взор на однообразные плиты, покрывающие пол.

Как ни странно, именно его импровизированный поводырь начала разговор:

- Это вы спасли нас там, в городе?

Этот вопрос ударил Роджера в больное место. Он поглядел на хрупкое личико и безнадёжно покачал головой:

- Нет, я вас не встречал. Я смог увести только Жанну.

- Я имела в виду ваш десантный отряд, - уточнила девушка. - Вы ведь в его составе?

- Да, уже полтора месяца.

- Жанна говорила, что у вас был трудный бой. Но всё равно, спасибо вам. Большое спасибо.

- За что? - удивился Роджер.

- Я знаю Жанну. Я знала и тех женщин, которых вы защищали.

Видя, что лицо Роджера становится серым, девушка резко сменила тему:

- А вы тяжеловаты.

Роджер посмотрел на свои безвольно волочащиеся по полу ноги. Он проглотил обиженный ответ "не такой уж я и тяжёлый" и попытался улыбнуться.

Девушка совершенно искренне улыбнулась в ответ, и Роджер понял, что поступил правильно.

- Вот, ваша каюта, - девушка остановилась, и Роджер свободной рукой открыл замок.

Ему вдруг страшно захотелось притвориться, что это якобы не его каюта, а находится она дальше по коридору - определённо хотелось бы ещё прогуляться в обнимку с этой красавицей.

- Спасибо, - искренне поблагодарил он, и она помогла ему опуститься на койку.

Девушка, не говоря ни слова, стащила с его ног ботинки.

Вот этого Роджер никак не ожидал. Он, лишённый дара речи, поглядел на девушку. Что-то, а подобное наверняка не входило в её обязанности. И всё же она…

- Правда, спасибо, - выдавил он.

Дальнейшее удивило его ещё сильнее. Девушка присела на край койки, глядя, как Роджер откидывается на подушки, и спросила:

- Извините за бестактность… Сколько вам лет?

Пожевав губу, Роджер не сразу додумался ответить:

- Двадцать один.

- А мне девятнадцать, - задумчиво ответила девушка. - Знаете, через два месяца я должна была стать помощником пилота этого корабля. А теперь, из-за этой бомбёжки, мне сказали, что я приступлю к своим обязанностям уже завтра.

"Зачем она это мне рассказывает?". Он ещё не знал, что это - истинное лицо девушки, которую она показала только для него одного.

- Я более чем уверен, что у вас получится, - заверил её Роджер. Такой шанс, такой шанс! Она не ушла сразу же, она задержалась! Только бы не спугнуть!

- Кстати… - девушка помялась, а затем решилась:

- Я ведь так и не представилась. Я Кассия.

- А я… Ох, - Роджер чуть ли не до крови закусил губу, пытаясь вспомнить своё имя. Надо же было так отупеть.

- Жанна сказала, что вас зовут Роджер, - сказала Кассия, безуспешно пряча усмешку.

- Да, - нашёлся он наконец.

Настала очередь Кассии замяться. В конце концов она нехотя поднялась, словно что-то тянуло её против её воли, и сказала:

- Надеюсь, у вас всё в порядке. Если я что-то ещё могу сделать…

Роджер попытался прикинуть, что бы Кассия ещё могла сделать, но не преуспел.

- Я пойду, - сказала она и пошла к двери. Роджер окликнул её, когда она уже стояла на пороге:

- Подождите минутку.

Кассия обернулась. Роджер ожидал увидеть в её глазах раздражение, но ошибся.

- Да?

- Вы сказали, что знаете Жанну, - Роджер сделал небольшую паузу, обдумывая. - Пожалуйста, передайте ей мои извинения, и скажите, что я не хотел обидеть её.

Девушка застыла, переваривая информацию, а затем кивнула.

- Вряд ли она обиделась. Скорее наоборот, она вам благодарна. Но да, я обязательно передам ей ваши слова. Поправляйтесь.

Дверь с тихим шелестом закрылась за ней.

Они не знают, что такое боль
(Е. Летов)
Творчество других авторов